Впадающий в долгую спячку бурый про­топтер — рыба всеядная. На охоту он выходит с наступлением темноты. В поисках пищи ры­ба либо плавает, змеевидно изгибая тело (дли­ной до 90 см), либо «ходит» по дну среди дон­ной растительности на гибких жгутовидных парных плавниках. Эти плавники не только играют роль ходильных конечностей, но и по­могают протоптеру отыскивать добычу. Они густо усеяны специальными вкусовыми поч­ками, особенно многочисленными на грудных плавниках, и оценивают «на вкус» все окру­жающие рыбу предметы. Обнаружив с помо­щью плавников что-нибудь съедобное (моллю­ска, краба, креветку или рыбу), протоптер с молниеносной быстротой засасывает ртом до­бычу, но не глотает ее сразу, а выбрасывает изо рта, придерживая за самый кончик, и на­чинает методично пережевывать, пока вся жертва полностью не скроется во рту. Затем он ее снова выплевывает и снова жует. И так по нескольку раз.

Такой период «нормальной жизни» с гаран­тированной ночной трапезой у многих протоп­теров весьма непродолжителен. Правда, в еже- годную спячку впадают не все эти рыбы. На­пример, в непересыхающих Великих озерах Центральной Африки у них нет для этого на­сущной необходимости. Аналогичная ситуация наблюдается и у особей, содержащихся в аква­риумах. И все же привыкшие «отсыпаться» на воле «бодрствующие» в течение ряда лет рыбы (один такой протоптер «не спал» целых 13 лет) время от времени становятся вялыми, малопо­движными и отказываются от пищи. К таким «разгрузочным дням» протоптеры прибегают в среднем один раз в год и проводят в этом состо­янии от нескольких недель до 2-3 месяцев.

Но самая продолжительная голодовка на­ступает у протоптеров во время спячки. Вполне естественно, что за 6-9 месяцев сна протоптер, чтобы не погибнуть, должен расходовать какие- то «старые» энергетические запасы. Более того, запасы необходимы ему не только для поддер­жания жизнедеятельности организма, но и для развития половых клеток, поскольку спустя ме- сяц-полтора после выхода из спячки у этих рыб начинается нерест. У всех других позвоночных животных, впадающих в длительную спячку, в том числе и ближайшего родича протоптера американского чешуйчатника, или лепидоси­рена, в это время расходуются жировые запасы, создаваемые в период активного откорма. Одна­ко в период вынужденного заточения бурый протоптер сжигает не жиры, а собственные мы­шечные ткани! В начале спячки обмен веществ у него проходит еще на достаточно высоком энер­гетическом уровне, но постепенно замирает и в дальнейшем протекает в весьма экономном ре­жиме. При такой экономии протоптер очень сильно теряет в массе. Так, например, рыба дли­ной 40 см и массой 374 г после шестимесячного голодания вышла из заточения с длиной 36 см и массой 289 г. А ведь многие протоптеры спят и дольше. Рекорд в вынужденной голодовке был побит рыбой, «проспавшей» в эксперименталь­ных условиях более четырех лет. При этом без каких-либо заметных неприятных последствий!

Следует заметить, однако, что пробуждение всем протоптерам дается не легко. Особенно если спячка была очень длительной. После 7-8 меся­цев непрерывного сна рыбы в течение несколь­ких первых дней плохо контролируют свои дви­жения и передвигаются неуклюжими резкими рывками, словно калеки. Хвост у них еще до­вольно долго остается загнутым вверх и немного в бок, а смятые парные плавники лишь постепен­но распрямляются и приобретают прежнюю уп­ругость. Наконец, окончательно стряхнув с себя остатки сна, протоптер возвращается к активной жизни. Он достаточно быстро набирает прежнюю массу и снова достигает исходных размеров.